Михаил Врубель. Сирень.
1900. Холст, масло. Третьяковская Галерея
В картине до жути осязаемо передано то знакомое каждому изумление, которое мы ощущаем в сумерках и ночью, когда из тени выходит живое существо.
Здесь есть и нечто от тютчевских „Тени сизые смесились». Но подобное состояние передано языком живописи.
Свою героиню Врубель называл Татьяной (связывая свой мир со светозарным пушкинским миром природы) — по его мысли, она должна была воплощать душу сирени.
Пышные гроздья, вспыхивая лиловым огнем, живут, дышат, благоухают в сиянии звездной ночи. Один из современников Врубеля писал: «Природа ослепила его… за то, что он слишком пристально вглядывался в ее тайны». Рассыпая по полотну цветки сирени, как бы «взбивая» облако парящего цвета, Врубель виртуозно разыгрывает тему с вариациями, и название этой темы — «превращение Хаоса в Космос».
Врубель, один из мастеров русского Ар Нуво (Art Nouveau style, который появился в московском периоде творчества Врубеля), много работал в области монументально — декоративного и театрального искусства. Богатство природного мотива для него часто было лишь поводом.
Его фантазия была способна преобразить простой цветок или куст в фантастическую феерию цвета и линий. Излюбленная художником цветовая гамма, включающая все оттенки синего, от голубого до фиолетового, в сочетании с розовым и зеленым, создает ощущение мерцающей, изменчивой поверхности.
На фоне яркого, цветущего куста, «составленного» из мазков разной фактуры, – темный силуэт женской фигуры. Черты ее лица напоминают любимую модель и жену художника, оперную певицу Н.И. Забелу, одновременно вызывая в памяти майоликовые скульптуры, которые Врубель делал по мотивам оперы Н.А. Римского-Корсакова «Снегурочка». По некоторым свидетельствам «Сирень» навеяна романсом Рахманинова — этот романс Забела исполняла в концертах.
Появление темноглазой феи как бы уже подготовлено созерцанием сиреневых масс, напоминающих груды аметистов. Она просто не может не появиться там. Так и шаловливые наяды возникают из игры волн, а дочери морского царя всплывают из радужных глубин жемчужной раковины.
«Там, в ночной завывающей стуже, В поле звезд отыскал я кольцо. Вот лицо возникает из кружев, Возникает из кружев лицо» (А. Блок).
В русском слове «сирень» переозвучено «Сиринга» — имя нимфы, преследуемой Паном и превратившейся в камыш, из которого Пан соорудил флейту. «Сирень» и «Пан» связаны единством мифологического сюжета.
Плоть врубелевских персонажей, как в известной арии варяжского гостя, «от скал тех каменных», от минералов и металлов, от растительного царства.
Из-за кустов сирени выглядывает смеющаяся голова духа природы, одного из тех, которыми древние мифы населяли мир. Даже незаписанный кусок холста с намеченным силуэтом задумчивой женской фигуры, сидящей на садовой скамейке, нисколько не снижает общего впечатления гармонии и раздумья, которыми пронизан холст.
