Три года назад вышел фильм [Париж, я люблю тебяk, сборник короткометражек, действие которых развивается в разных районах Парижа. В этом году мы увидим продолжение [городского циклаk — [Нью-Йорк, я люблю тебяk. Логично было бы предположить, что и [Токио!k является вариацией на данную тему. Но — скорее данный сборник можно назвать антиподом французско-американских [признаний в любвиk, причем по целому ряду признаков. Во-первых, вызывающе звездному актерско-режиссерскому составу [Парижаk и [Нью-Йоркаk здесь противопоставлены три чисто артхаусных режиссера и совершенно неизвестные западной публике актеры.
Во-вторых, продолжительность новелл — не 5 минут, а 30, соответственно, манера подачи материала и сами сюжеты — принципиально иные. И последнее, самое главное: если бы название японскому киноальманаху придумывали по аналогии с [Париж, я люблю тебяk и [Нью-Йорк, я люблю тебяk, его следовало бы назвать [Токио, я ненавижу тебяk. Мегаполис здесь предстает не романтичным, а враждебным человеку. И в фокусе всех трех новелл — не любовь, а сумасшедствие, асоциальность как вынужденный протест против городской суеты, обилия людей, отсутствия свободы и личного пространства.
Первую новеллу снял Мишель Гондри, известный нам по [Вечному сиянию чистого разумаk, [Перемоткеk, [Науке снаk, а также по клипам Бьорк (Human Behaviour, Bachelorette, Hyper-ballad…). История про юношу и девушку, которые приезжают в Токио и пытаются там прижиться, на первый взгляд выглядит вполне реалистично, но в определенный момент все переходит в излюбленную Гондри фантасмагорию: девушка начинает постепенно превращаться в стул (да-да, обычный деревянный стул), соответственно, и повествование меняет тональность.
Здесь мы можем вспомнить и [Отвращениеk Романа Полански ( на что, кстати, указывает сам Гондри), и рассказ [Превращениеk Франца Кафки, и, конечно, клипы Гондри (например, Bachelorette, где люди превращались в кусты и деревья)… Но от всех этих примеров киноновеллу Гондри отличает неожиданно светлый конец — именно в образе стула, стоящего в доме музыканта, девушка становится счастливой, потому что чувствует себя полезной любимому человеку, ощущает близость с ним (музыкант даже музыку записывает на этом стуле)… Впрочем, здесь можно усмотреть и весьма нерадостный месседж: в современном мегаполисе человеку комфортнее быть стулом, чем человеком…
Снято все это в присущей Гондри стилистике: чуть наивный юмор, немного [игрушечныйk видеоряд, [фриковатыеk персонажи… Рука режиссера очень узнаваема, особенно во второй половине новеллы; мы понимаем, что это работа не Полански или кого-то другого, а именно Гондри. Несколько отличается по эстетике вторая часть альманаха — [Дерьмоk (авторства греческого ржиссера Леоса Каракса). Она рассказывает про городского сумасшедшего по прозвищу Мерд (что по-французски означает [дерьмоk). Он живет в городских канализациях и подвалах, но периодически вылезает на улицу и наводит страх на жителей Токио — своим звериным поведением, своим внешним видом (рыжая борода набок, белый глаз, гигантские нестриженые ногти)…
Когда, наконец, Мерда ловит полиция, выясняется, что он не говорит на обычном [человеческомk языке. Но хато во Франции находится абвокат, очень похожий на Мерда внешне (хотя и вполне благонравный по поведению) и утверждающий, что мог бы разговорить своего японского двойника. И действительно, адвокат находит общий язык с Мердом и вызывается защищать его интересы в суде. Финал пересказывать не будем, дабы не портить удовольствия читателям, которые все же решат посмотреть [Токио!k, но скажем, что по своей неоднозначности и фантасмагоричности окончание новеллы Каракса не уступает работе Гондри.
Что же касатеся трактовки новеллы, здесь, наверное, следует исходить из того, что Мерд — это воплощение того протеста, который глубоко (или не очень) спрятан в душе каждого жителя мегаполиса. Недаром он, по сюжету, стал таким популярным, вызвал такой интерес у людей в самых разных странах, заставил японцев выходить на демонстрации и т.п.. И, полагаю, те мысли, которые у нас проносятся во время топтания в метро в час пик или когда мы стоим в пробке, отличаются не большим человеколюбием, нежели высказанное Мердом на суде. А то, что Мерд живет в канализации, то есть как бы внутри [телаk города, особенно символично: так и наш протест против сущности мегаполиса живет глубоко внутри нас и лишь изредка выходит наружу (слава Богу!), проявляясь в лучшем случае в эмоциональных срывах и депрессиях, а в худшем — в сумасшедствии и преступлениях.
Завершается [Токио!k работой корейца Бонг Жун Хо. Единственное в фильме повествование от первого лица — городского отшельника, уже 10 лет безвылазно живущего в своей квартире и не общающегося с другими людьми. Деньги ему присылает отец, всю еду он заказывает с доставкой на дом (причем на приходящих курьеров даже не поднимает глаза), а время он проводит за чтением и уборкой. Размеренную жизнь мужчины нарушает инциндент, который случается в одну из суббот, когда ему приносят пиццу. Девушка-разносчик падает в обморок прямо в его квартире. Отшельнику приходится привести ее в чувство, но на этом его злоключения не заканчиваются. В следующую субботу вместо девушки приходит другой курьер, и в ответ на вопрос про девушку сообщает, что она тоже решила стать отшельником.
Пожалуй, самая простая и в то же время самая эмоциональная часть фильма, уже не намекающая, но во весь голос кричащая о проблеме мегаполиса, о том, что все больше и больше людей становятся отшельниками, будучи не в силах больше существовать в том ритме, который диктуется современной жизнью. И эта же новелла предлагает единственный выход из этой ситуации — любовь. Только любовь может заставить человека преодолеть свои фобии, смириться с неизбежными сложностями и проблемами обычной жизни (то есть жизни в социуме, а не в отшельничестве). И, в общем-то, только ради любви все это имеет смысл…
Именно такие выводы можно сделать из финальной новеллы [Токио!k, но, надо заметить, режиссер не скатывается в мелодраматичность и сентиментальность. Вспыхнувшее между героями чувство показано одним взглядом — и именно им завершается вся лента. Пожалуй, новеллу про отшельников можно было бы продолжить, показать, как развивались их отношения… Да и новелла Гондри про девушку-стул могла бы стать основой полнометражного фильма. Но — тогда бы это уже было совсем другое кино. И, возможно, оно бы не впечатляло так, как эти три короткометражки, собранные вместе и выпущенные под странным названием [Токио!k…
